Румах Бундонг, шестидесятилетний, пятидесятидверный общий дом рядом с городом Капит, штат Саравак, Малайзия. В доме проживает 40 семей народности ибан, известных, среди прочего, своими навыками охоты за головами.
Да, именно так – охота за головами – и «40 семей» означает немалое количество таких охотников. Все же хорошо было узнать, что они закончили этим заниматься примерно во время второй мировой войны. Поскольку я решила провести с ними две ночи, лучше бы, если бы ничего такого не пришло им в голову.
Когда я посетила Румох Бундонг впервые, мне бросились в глаза черепа, свисающие со стропил перед дверью (билик) вождя. Было ли это предупреждением для буйных гостей или извращенным сувениром для туристов, кто знает… В любом случае, я не сильно задумывалась об этом, так как было много чего другого.
Черепа, свисающие со стропил в Румах Бундонг Рис: Джоанна Лейн (Joanne Lane).
Дом находился примерно в часе езды от Капита, по ухабистой дороге и через навесной мост; такое путешествие изрядно добавило впечатлений.
Руаи (веранда) объединяет общий коридор, длиной 100 метров, с дверями, ведущими в помещения отдельных семей. Веранда – общая территория, на которой женщины сушат зерно, разделывают пойманную рыбу, занимаются ручной работой, вразумляют детей и болтают. Мужчины тоже собираются вместе, чтобы покурить, заштопать рыболовные сети или изготовить крючки. Это настоящая коммуна.
За некоторую плату мне было позволено пожить с семьей вождя, Туа Румах Бундонг Тайок. Те его дети, которые уже создали свои семьи, живут в отдельных строениях в том же поселке, тогда как одинокие члены семьи спят в гостиной или рядом с гостевыми помещениями – второй этаж над жилой частью.
Румах Будонг, общинный дом, длиной в 100 м. Рис: Джоанна Лейн (Joanne Lane).
У них есть электричество, ТВ, мобильные телефоны, их комнаты не шикарны, но вполне приличны. Флигель предполагается использовать для умывания, но большинство моется в реке.
Некоторые говорят по-английски, но это не имело значения. Жена вождя и его дочери приготовили вкусные блюда из мяса и овощей, которые мы ели вместе на кухонном полу. Это было прекрасно, пожить семейной жизнью.
Первый день я потратила, играя с внуками вождя, купаясь в реке и стараясь прочувствовать ритм жизни общего дома. Большинство его жителей занималось фермерством, и проводило большую часть времени в работе на полях. Также там есть школа для детишек. Вечером работники возвращаются домой, и собираются на веранде.
Во второй день я сопровождала вождя и некоторых членов семьи, а также нескольких рабочих, на полях. Мы вышли на рассвете, прошли по склону и пересекли несколько рек, чтобы, наконец, добраться до цели путешествия, – нескольких выжженных, холмистых участков.
Это выглядело не слишком обещающе, но, как я догадалась, они только что очистили место для новых посадок, сегодняшней задачи. Когда мы присели, чтобы позавтракать, один из старших мужчин, щедро покрытый татуировками, вытащил курицу и перерезал ей горло. Когда он положил окровавленного цыпленка на поднос с едой – может быть, чтобы получить благословение на наши труды – в мозгу у меня снова промелькнул образ охотника за головами.
Обеденное время, после нескольких изнурительных утренних часов в поле. Рис: Джоанна Лейн (Joanne Lane).
Однако скоро стало ясно, что курица предназначалась нам на обед. Вождь опалил ей перья и приступил к приготовлению. Потом мужчины занялись копанием земли, а женщины шли сзади, насыпая во впадины рисовые зерна.
Немного понаблюдав, я присоединилась к женщинам, и скоро была исцарапана, покрыта потом и пеплом. Работа была тяжелой. Когда мы прервались для обеда, женщины дали мне рубаху с длинными рукавами, штаны и коническую защитную фермерскую шляпу.
Мы пировали, наслаждаясь курицей, рисом и овощами в шалаше рядом с маленькой речушкой. Перед тем, как вернуться в поля, мы окунулись, чтобы освежиться. Когда полуденное солнце стало палить в полную силу, я подумала, не следует ли мне выйти из игры, но не хотелось разочаровать остальных.
К тому времени, как дело бы закончено, я осознала, что заработала почет и уважение, а когда мы вернулись назад, на меня посыпались приглашения и угощения, – я стала членом коммуны.
В последний день моего пребывания дом посетила группа туристов. Каждому предложили глоток туака, рисового вина, и еду; было музыкальное представление с танцами. Меня усадили с семьей вождя, и казалось, и появилась уверенность, что я стала членом семьи, пусть хотя бы на эти несколько дней.
